Ведь это пока до конца дослушаешь, забудешь, что в начале было. Записывать?
Конечно, записывать. Но очень неудобно и прислушиваться и записывать. Дослушал слово – и пиши скорее. А пока пишешь, тут уж другое слово идет, как раз и проморгаешь.
Можно, конечно, так: записывать азбукой Морзе. Дали долгий звонок – ставь на бумаге долгую черту. Дали короткий – ставь за ней следом точку. Так и вали: точки, черточки, промежутки, все в ряд, дальше и дальше.
Кончилась телеграмма. Теперь можно спокойно, не торопясь, разобрать, что вам тут назвонили.
Но вот вы пойдите нарочно на телеграф и послушайте, как быстро стукает ключом аппарата телеграфист. Если б в другом городе так звонил бы звонок, тут никто б не поспел записать. А если б нашелся такой ловкач, он часу бы одного такой работы не выдержал. Стал бы путать, под конец совсем очумел бы и сбежал бы вон.
Самое бы лучшее было, если б сам звонок и записывал. Поставить бы такую машинку.
Такую машинку и выдумал Морзе.
Дело в том, что электрический ток имеет вот какое свойство: если ток пустить вокруг железа, то железо станет магнитом. И только на то время, пока бежит электричество.
Прекратится электрический ток – и стало железо как было. Устраивают это так: берут катушку (можете взять хоть от ниток), на эту катушку навивают проволоку (Проволоку надо брать не голую, а обмотанную нитками. Она называется “изолированной” и вырабатывается на электромеханических заводах. Для электромагнита надо брать тоненькую.). В середину катушки вставляют железные прутики (проволочки). Теперь если пропустить по этой проволоке ток ( Ток от освещения не годится. Можно его брать от батарейки карманного фонарика.), то железо станет магнитом. Это намагниченное электрическим током железо называют электромагнитом.
Вот Морзе этим и воспользовался. Он заставил карандаш действовать от электричества и писать черточки и точки.
Морзе устроил так: на оси повесил медное коромысло, как это бывает у весов. На одном конце приделал кусок железа (якорь). А чтоб коромысло стояло ровно, другой конец он оттянул пружинкой вниз.
Морзе под якорь подвел электромагнит. А на другой конец коромысла приделал карандашик – торчком вверх.
Теперь пустите-ка ток в электромагнит. Железо моментально намагничивается, потянет к себе якорь. Коромысло повернется, и карандашик пойдет вверх. Как только прервем ток, железо в ту же секунду размагнитится, потеряет силу и отпустит якорь. А пружинка поставит коромысло, как оно было. Спустится вниз и карандашик.
Выходит, значит, что током можно заставлять карандашик подскакивать и отходить вниз, как мы хотим.
Можно сделать так, чтоб он то долго стоял вверху, то чтоб только дернулся вверх и сейчас же отскочил назад.
Теперь надо сделать, чтоб он писал. Карандаш ходит вверх и вниз, вот если б он еще тянулся вдоль, все было б готово, только подставляй ему бумагу.
Ну, из этого есть выход. Коли карандаш у нас вдоль не ходит, кто нам мешает пустить ходить бумагу? Ведь, если вы прижмете карандаш к листу, а я за лист дерну – получится черта, хотя бы карандаш и держали на месте.
Теперь вы не водите карандашом, а только толкайте им в бумагу – то придержите, то клюньте коротко. А я в это время буду равномерно тянуть лист у вас из-под руки. И получатся короткие и длинные черточки, как и надо для азбуки Морзе.
Для такой записи не надо и листа. Довольно узкой ленты, надо лишь тянуть правильно. Лишь бы лента шла не сбиваясь на сторону и тянулась бы равномерно.
Такую ленту и пустил Морзе над карандашиком своего телеграфа. Она сматывается с плоской катушки, ее тянут валики, и тянут-то как раз над карандашиком.
Телеграфист пустит ток по проволоке из другого города. Ток побежит по телеграфной “линии”, по проволоке, что висит на столбах вдоль дороги, прибежит в город, на телеграфную станцию, пробежит в электромагните. Вот уже якорь пошел вниз, карандаш вверх – и приткнулся к бумажной ленте. А лента идет, тянется, и на ней карандаш оставляет след – получается черта.
Это я долго рассказываю, а делается это мгновенно. Вот уже где скоро дело делается, да не скоро сказка сказывается. Только шевельнул рукой телеграфист в Питере, в тот же момент уж прижат в Москве карандаш к ленте.
Теперь уж все понятно. Стоит телеграфисту не зря пускать ток, а по азбуке Морзе – то долго, то коротко, и на ленте карандаш будет оставлять то долгие, то короткие следы. Лишь бы лента шла без перерыва.